![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Эта тема не дает мне покоя, вчера посмотрела еще пяток видео с рассказами побывавших в плену украинцев. Все они похожи, детали разнятся. Всех били, всех пытали. Разные ведомства. В разных местах по-разному. Новость для меня - отменили требование съедать обед за 1 минуту (горячую баланду, рецепт один рассказал: утром в горячую воду валят ячневую крупу, потом заваливают туда плахи мороженого палтуса - это обед и есть). Выпить эту раскаленную баланду во всех почти местах требовали за минуту, потом отбирали и выливали. Теперь отменили, можно даже полторы минуты растягивать "удовольствие". Кашевары в лагерях, видимо, проходят специальный курс на то, как испортить любую еду. Похоже, сталинские гулаговские методы претерепели большое усовершенствование, не приходилось читать про "одну минуту". И пытки - там анальные и половые всякие извращения не упоминались, вроде бы. Пришел интернет в телефончики палачей, насмотрелись жесткого порно, просветились. Прогресс, мать их..
Итак, перевод прошлого поста.
И стирать посты больше не буду.
*-*-*-*-*
Перевести бы это на английский, но таланта Дианы не имею, и переводчиком такого уровня не являюсь.
Украинский оригинал тут (6) Диана Макарова рассказала лучше про то, что я хотела рассказать в прошлом посте - На обитаемом острове — ЖЖ (livejournal.com)
Итак, перевод прошлого поста.
И стирать посты больше не буду.
*-*-*-*-*
====="Никогда не спрашивай, по кому звонит колокол. Он звонит по тебе"
(Джон Донн) =====
Мы разговаривали с немцами. Гражданами страны Германия.
Был вечер, был небольшой ресторанчик и буйство спокойного счастья вокруг - а наши немцы сидели рядом с нами и плакали. Мы не плакали, что там уже плакать, давно разучились. Мы ровно рассказывали о нашей жизни:
– Когда летят ракеты и шахеды, мы не всегда ищем убежище. У людей давно включился элемент фатализма. И это плохо. Что касается нас, то мы живем в селе под Киевом, но рядом с Бучей, вы слышали... У нас вообще нет убежищ. Тогда мы просто слушаем шахеды и сообщаем военным, куда они улетели. Что уж глупо бояться. Надо бояться с пользой.
– Да, наша работа довольно страшная. Но вот у нас вся семья ездила на фронт волонтерами. Воюют...
(перечисляла, кто сейчас в ВСУ, кто в НГУ, кто уже искалечен и на дембеле)
– А этого зятя мы не можем унести. Он, должно быть, так где-то и лежит на оккупированной территории, разорванный на куски миной.
Как раз здесь немцы и начали краснеть глазами и всхлипывать.
Это были очень умные собеседники. Они слушали невероятно. Они как будто переживали вместе с нами все наши почти десять лет. И нам становилось легче, потому что мы спокойно и размеренно выплескивали на них свою боль. Боль по изуродованным, убитым, изнасилованным детя. Боль по старикам, умирающим в бомбоубежищах. Боль по каждому солдату, каждому офицеру, которого мы потеряли, кто был нашим другом и кто даже не был.
Нам очень повезло с собеседниками. Им удивительно болела Украина еще до встречи с нами. Они знали, они отслеживали. Они округлили глаза, когда мы сказали, что живем в районе Бучи. Они знали о Буче. Они знали о Мариуполе.
И только об одном я не смогла сказать.
Я уже собиралась, открыла рот. Я уже построила фразу и та должна была звучать так:
- Когда наша страна вырывает, выгрызает еще какое-то количество наших пленных, когда они возвращаются на родную землю - они выглядят как пленники Освенцима, пленники Дахау.
И я открыла рот, и я закрыла рот.
Потому что это был бы неловкий момент. Потому что достаточно из нас было неловких моментов. Потому что раньше веселый поляк в этой же компании начал кричать, что Дуда имеет мозг гуппи, когда мы заговорили о битве зернотрейдеров. А потом веселый поляк сказал:
– Но по сути, мы когда-то были вашими оккупантами.
Я крякнула и покосилась на немцев. Те чуть опустили глаза.
– История знает много неожиданных поворотов. - сказала я как можно более дипломатично. – Но важно именно то, что происходит сейчас. А сейчас мир за нас. А сейчас мир помогает нам, потому что угроза надвигается на весь мир, и угроза эта до сих пор неслыхана.
Но о страшном состоянии наших пленных, о сходстве этих современных фото с фотографиями пленников Дахау и Освенцима я сказать все же не решилась. Тяжелая она работа, эта народная дипломатия.
Что ж, мои дорогие поляки, немцы, британцы, греки, румыны, албанцы, французы (а именно с этими представителями мы встретились в своем безумном трипе по странам Зарубежья). Я сейчас скажу.
Эти фото страшны.
Эти фотографии должны видеть мир.
Эти фото – это на уровне Дахау и Освенцима.
Эти фото о результатах действий нового фашизма.
Об этом нужно рассказывать. Эти фото нужно разносить столбцами.
И без излишней дипломатии.
Какая уж тут дипломатия, когда это движется на вас. Дорогие мои европейцы.
– По кому звон? – будто спрашивает у нас Европа.
– О, не спрашивай, Европа. Этот звон по тебе...
…да, я знаю, что это звон Херсонеса. Там все началось, это наш колокол. И он еще звенит.
Слышишь, Европа?
*---***Перевести бы это на английский, но таланта Дианы не имею, и переводчиком такого уровня не являюсь.
Украинский оригинал тут (6) Диана Макарова рассказала лучше про то, что я хотела рассказать в прошлом посте - На обитаемом острове — ЖЖ (livejournal.com)
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif){kind=small}
В июле 2005 года телеканал «National Geographic» показал зрителям новый проект - многосерийный документальный фильм о способностях человека убивать человека.
