По ком звонит колокол. Перевод вчерашнего поста

[notabler]

 Эта тема не дает мне покоя, вчера посмотрела еще пяток видео с  рассказами побывавших в плену украинцев. Все они похожи, детали разнятся. Всех били, всех пытали. Разные ведомства.  В разных местах по-разному. Новость для меня - отменили требование съедать обед за 1 минуту (горячую баланду, рецепт один рассказал: утром в горячую воду валят ячневую крупу, потом заваливают туда плахи мороженого палтуса - это обед и есть).  Выпить эту раскаленную баланду во всех почти местах требовали за минуту, потом отбирали и выливали. Теперь отменили, можно даже полторы минуты растягивать "удовольствие". Кашевары в лагерях, видимо, проходят специальный курс на то, как испортить любую еду. Похоже, сталинские гулаговские методы претерепели большое усовершенствование, не приходилось читать про "одну минуту".  И пытки - там анальные и половые всякие извращения не упоминались, вроде бы. Пришел интернет в телефончики палачей, насмотрелись жесткого порно, просветились.  Прогресс, мать их..
Итак, перевод прошлого поста.  
И стирать посты больше не буду. 
*-*-*-*-*

====="Никогда не спрашивай, по кому звонит колокол. Он звонит по тебе"

(Джон Донн) =====

Мы разговаривали с немцами. Гражданами страны Германия.

Был вечер, был небольшой ресторанчик и буйство спокойного счастья вокруг - а наши немцы сидели рядом с нами и плакали. Мы не плакали, что там уже плакать, давно разучились. Мы ровно рассказывали о нашей жизни:

– Когда летят ракеты и шахеды, мы не всегда ищем убежище. У людей давно включился элемент фатализма. И это плохо. Что касается нас, то мы живем в селе под Киевом, но рядом с Бучей, вы слышали... У нас вообще нет убежищ. Тогда мы просто слушаем шахеды и сообщаем военным, куда они улетели. Что уж глупо бояться. Надо бояться с пользой.

– Да, наша работа довольно страшная. Но вот у нас вся семья ездила на фронт волонтерами. Воюют...

(перечисляла, кто сейчас в ВСУ, кто в НГУ, кто уже искалечен и на дембеле)

– А этого зятя мы не можем унести. Он, должно быть, так где-то и лежит на оккупированной территории, разорванный на куски миной.

Как раз здесь немцы и начали краснеть глазами и всхлипывать.

Это были очень умные собеседники. Они слушали невероятно. Они как будто переживали вместе с нами все наши почти десять лет. И нам становилось легче, потому что мы спокойно и размеренно выплескивали на них свою боль. Боль по изуродованным, убитым, изнасилованным детя. Боль по старикам, умирающим в бомбоубежищах. Боль по каждому  солдату, каждому офицеру, которого мы потеряли, кто был нашим другом и кто даже не был.

Нам очень повезло с собеседниками. Им удивительно болела Украина еще до встречи с нами. Они знали,  они отслеживали. Они округлили глаза, когда мы сказали, что живем в районе Бучи. Они знали о Буче. Они знали о Мариуполе.

И только об одном я не смогла сказать.

Я уже собиралась, открыла рот. Я уже построила фразу и та должна была звучать так:

- Когда наша страна вырывает, выгрызает еще какое-то количество наших пленных, когда они возвращаются на родную землю - они выглядят как пленники Освенцима, пленники Дахау.

И я открыла рот, и я закрыла рот.

Потому что это был бы неловкий момент. Потому что достаточно из нас было неловких моментов. Потому что раньше веселый поляк в этой же компании начал кричать, что Дуда имеет мозг гуппи, когда мы заговорили о битве зернотрейдеров. А потом веселый поляк сказал:

– Но по сути, мы когда-то были вашими оккупантами.

Я крякнула и покосилась на немцев. Те чуть опустили глаза.

– История знает много неожиданных поворотов. - сказала я как можно более дипломатично. – Но важно именно то, что происходит сейчас. А сейчас мир за нас. А сейчас мир помогает нам, потому что угроза надвигается на весь мир, и угроза эта до сих пор неслыхана.

Но о страшном состоянии наших пленных, о сходстве этих современных фото с фотографиями пленников Дахау и Освенцима я сказать все же не решилась. Тяжелая она работа, эта народная дипломатия.

Что ж, мои дорогие поляки, немцы, британцы, греки, румыны, албанцы, французы (а именно с этими представителями мы встретились в своем безумном трипе по странам Зарубежья). Я сейчас скажу.

Эти фото страшны.

Эти фотографии должны видеть мир.

Эти фото – это на уровне Дахау и Освенцима.

Эти фото о результатах действий нового фашизма.

Об этом нужно рассказывать. Эти фото нужно разносить столбцами.

И без излишней дипломатии.

Какая уж тут дипломатия, когда это движется на вас. Дорогие мои европейцы.

– По кому звон? – будто спрашивает у нас Европа.

– О, не спрашивай, Европа. Этот звон по тебе...

…да, я знаю, что это звон Херсонеса. Там все началось, это наш колокол. И он еще звенит.

Слышишь, Европа?

*---***

Перевести бы это на английский, но таланта Дианы не имею, и переводчиком такого уровня не являюсь.
Украинский оригинал тут (6) Диана Макарова рассказала лучше про то, что я хотела рассказать в прошлом посте - На обитаемом острове — ЖЖ (livejournal.com)