![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Постом о сексотах навеяно
вот этим https://aillarionov.livejournal.com/1129737.html?utm_medium=email&utm_source=JournalNewEntry. А.Илларионов запостил сочинение А.Мироновой "Признаки агентуры". Как распознать сексота.
Этот пост я пыталась запостить в ЖЖ три раза. И впервые за 13 лет он не запостился. Из спортивного интереса пытаюсь обойти это дело через дрим, вдруг кросспост поможет.
Есть и в моей пестрой биографии такое вот черное пятно, была и я агентом КГБ. Ну, может, и не агентом, а информатором.
Дело было так. В общежитии, которое выбил мне папаня, репутация у меня была никакая. Была я девушка , свободомыслящая и не слишком считающаяся с общепринятыми нормами поведения.Выражалось эта свобода в том, что я, несмотря на всеобщее неодобрение, крепко дружила с двумя эфиопами, единственными одногрупниками, которые попали в нашу общагу.
Мне было с ними интересно, я чувствовала себя в их обществе уважаемой, защищенной. Никто сексуально не домогался, они умели дружить, зато я изучала новую для себя культуру, навыки и даже танцы. Ах, как же они танцевали и какие же у них были диски, привезенные с каникул в Швеции. Важна была учеба, я как могла помогала понять сложные для них вещи. Обменивались учебниками, разработками. Я восхищалась их многоязычием: каждый из них владел как минимум 4 языками: государственным амхарским, племенным (тигре, тигринья в данном случае), английским и итальянским. По приезду в СССР они год проучились на подготовительных курсах русскому. И через год говорили лучше, чем любой немец из ГДР, учивший русский 10 лет в школе или техникуме. Щедрые и добрые, они без конца всем землячеством собирали деньги для помощи то одному, то другому члену их маленького землячества, их тогда было под 50 человек по всему СССР, а стипендия - 70 долларов, ее не хватало, само собой, для поездки домой в случае тяжелой болезни или смерти в семье. Эту стипендию они спускали быстро - в первый же день закатывали пир для друзей из общаги, приглашая всех земляков. Отоваривались в "Березке", что давало им возможность покупать любое спиртное, о которых мне доводилось читать только в романах папы Хэма или Ремарка, любые американские сигареты. В первую же неделю стипендии у них заканчивались и они переходили на "подножный корм", как и я. Я была единственной девушкой в числе их друзей, что не могло не вызвать сплетни. Я знала, но плевала на это. Оставить эту дружбу было предательством, и все тут.
А звоночки следовали одни за другим. Беседа состоялась в студсовете. Начались проблемы с учебой, косые взгляды и реплики соседей по общаге иной раз переходили границы приличий. Но я не сдавалась. Но сдалась все же.
Меня вызвали на беседу в КГБ. Пошла, интересно же. Да и не та организация, которой отказывают. Пришла, сидят двое мужчин стандартной внешности, среднего возраста. Села, жду. Долго молчали, пялились в лицо. Потом один говорит: "Хреново выглядишь, бурная личная жизнь состарила?" - Это вы о чем?. - О ваших романах с негритосами. Тут я взорвалась законным негодованием, отрицая, безусловно, всякие порочащие связи.
Второй вступил, рассказал, какой вред экономике родины наносит контрабанда, особенно продажа валюты. Я ему на это гордо заявила, что я комсомолка и патриотка. Он облегченно вздохнул и cказал, что я должна отслеживать, кому и как мои черные друзья продают валюту. Я с готовностью согласилась и пошла себе, резко похорошевшая, надо думать.
В общежитии я немедленно сообщила друзьям о том, что произошло, прекратила заходить к их комнату и сократила беседы до минимума. Никаких докладов никто от меня не дождался, но больше не приставали. Со скрипом удалось доучиться и получить диплом.
Итого, в их репертуаре были и остаются главные инструменты вербовки: подкуп и шантаж. Так что к правилам, упомянутым в той статье, я все же добавила бы личную порядочность и честность человека. Тогда, если даже его и завербовали шантажом, особенно в адрес семьи и близких, он будет изо всех сил минимизировать возможный вред и при первой возможности прекратит сотрудничество. Так, надо думать, было с Донатасом Банионисом, которого не так давно разоблачили (слава богу, посмертно) как бывшего агента КГБ, но ни один человек и ни один материал в его личном деле в архиве КГБ не показал, что он принес кому-то вред своими "доносами". И таких доносчиков были сотни и тысячи. И сейчас есть. Но сейчас могут фигурировать такие деньги и такие блага жизни, о которых в наши времена даже подумать никто не мог.
Поэтому прочитать ту статью имеет смысл. Берегите себя там. Тут-то мы уже никому не интересны.
Этот пост я пыталась запостить в ЖЖ три раза. И впервые за 13 лет он не запостился. Из спортивного интереса пытаюсь обойти это дело через дрим, вдруг кросспост поможет.
Есть и в моей пестрой биографии такое вот черное пятно, была и я агентом КГБ. Ну, может, и не агентом, а информатором.
Дело было так. В общежитии, которое выбил мне папаня, репутация у меня была никакая. Была я девушка , свободомыслящая и не слишком считающаяся с общепринятыми нормами поведения.Выражалось эта свобода в том, что я, несмотря на всеобщее неодобрение, крепко дружила с двумя эфиопами, единственными одногрупниками, которые попали в нашу общагу.
Мне было с ними интересно, я чувствовала себя в их обществе уважаемой, защищенной. Никто сексуально не домогался, они умели дружить, зато я изучала новую для себя культуру, навыки и даже танцы. Ах, как же они танцевали и какие же у них были диски, привезенные с каникул в Швеции. Важна была учеба, я как могла помогала понять сложные для них вещи. Обменивались учебниками, разработками. Я восхищалась их многоязычием: каждый из них владел как минимум 4 языками: государственным амхарским, племенным (тигре, тигринья в данном случае), английским и итальянским. По приезду в СССР они год проучились на подготовительных курсах русскому. И через год говорили лучше, чем любой немец из ГДР, учивший русский 10 лет в школе или техникуме. Щедрые и добрые, они без конца всем землячеством собирали деньги для помощи то одному, то другому члену их маленького землячества, их тогда было под 50 человек по всему СССР, а стипендия - 70 долларов, ее не хватало, само собой, для поездки домой в случае тяжелой болезни или смерти в семье. Эту стипендию они спускали быстро - в первый же день закатывали пир для друзей из общаги, приглашая всех земляков. Отоваривались в "Березке", что давало им возможность покупать любое спиртное, о которых мне доводилось читать только в романах папы Хэма или Ремарка, любые американские сигареты. В первую же неделю стипендии у них заканчивались и они переходили на "подножный корм", как и я. Я была единственной девушкой в числе их друзей, что не могло не вызвать сплетни. Я знала, но плевала на это. Оставить эту дружбу было предательством, и все тут.
А звоночки следовали одни за другим. Беседа состоялась в студсовете. Начались проблемы с учебой, косые взгляды и реплики соседей по общаге иной раз переходили границы приличий. Но я не сдавалась. Но сдалась все же.
Меня вызвали на беседу в КГБ. Пошла, интересно же. Да и не та организация, которой отказывают. Пришла, сидят двое мужчин стандартной внешности, среднего возраста. Села, жду. Долго молчали, пялились в лицо. Потом один говорит: "Хреново выглядишь, бурная личная жизнь состарила?" - Это вы о чем?. - О ваших романах с негритосами. Тут я взорвалась законным негодованием, отрицая, безусловно, всякие порочащие связи.
Второй вступил, рассказал, какой вред экономике родины наносит контрабанда, особенно продажа валюты. Я ему на это гордо заявила, что я комсомолка и патриотка. Он облегченно вздохнул и cказал, что я должна отслеживать, кому и как мои черные друзья продают валюту. Я с готовностью согласилась и пошла себе, резко похорошевшая, надо думать.
В общежитии я немедленно сообщила друзьям о том, что произошло, прекратила заходить к их комнату и сократила беседы до минимума. Никаких докладов никто от меня не дождался, но больше не приставали. Со скрипом удалось доучиться и получить диплом.
Итого, в их репертуаре были и остаются главные инструменты вербовки: подкуп и шантаж. Так что к правилам, упомянутым в той статье, я все же добавила бы личную порядочность и честность человека. Тогда, если даже его и завербовали шантажом, особенно в адрес семьи и близких, он будет изо всех сил минимизировать возможный вред и при первой возможности прекратит сотрудничество. Так, надо думать, было с Донатасом Банионисом, которого не так давно разоблачили (слава богу, посмертно) как бывшего агента КГБ, но ни один человек и ни один материал в его личном деле в архиве КГБ не показал, что он принес кому-то вред своими "доносами". И таких доносчиков были сотни и тысячи. И сейчас есть. Но сейчас могут фигурировать такие деньги и такие блага жизни, о которых в наши времена даже подумать никто не мог.
Поэтому прочитать ту статью имеет смысл. Берегите себя там. Тут-то мы уже никому не интересны.